«…Я вам жить завещаю, — Что я больше могу?»

Памятник павшим подо Ржевом советским солдатам откроют в год празднования 75-летия Великой Победы.
Идея достойного увековечения памяти павших под Ржевом впервые прозвучала в 2017 году из уст ветеранов Великой Отечественной – тех, кто сам прошел через «Ржевскую мясорубку». Подтолкнули к этому и многолетние раскопки поисковиков в местах боев.
В ходе только одной очередной поисковой экспедиции «Ржев. Калининский фронт» в районе нескольких близлежащих деревень, а также на Полунинских высотах, что в пяти километрах на север от районного центра, были подняты останки 366 солдат и офицеров, погибших в «Долине смерти», как именуется этот участок берега Волги, найдено 37 медальонов, благодаря чему сразу установили имена 14 красноармейцев.
Задумывали ржевский мемориал как самый большой памятник СОЛДАТУ, ибо к такому высокому званию можно причислить и генералов, и офицеров – ведь все они были солдатами Великой Отечественной.
В советское время официальная историография обходила стороной сражения на Ржевско-Вяземском выступе – там не было громких побед и блистательных операций. Это был невероятно тяжкий ратный труд, когда бойцы, ежеминутно жертвуя собой, делали все, чтобы дать возможность нашей армии подготовиться к отражению вражеских атак на других участках фронта.
Боевые действия советских и немецких войск в районе Ржевско-Вяземского выступа продолжались с 5 января 1942 года по 21 марта 1943 года с перерывами от полутора до трёх месяцев, включали в себя четыре наступательные операции советских войск Западного и Калининского фронтов против 4-й и 9-й полевых армий немецкой группы «Центр». Планировалось нанести поражение основным силам «Центра», освободить города Ржев, Сычёвку, Вязьму и тем самым ликвидировать Ржевско-Вяземский выступ.
Как только ни называли эти страшные бои – «ржевская мясорубка», «прорва», в деревнях вокруг Ржева говорили — «погнали подо Ржев». И немецкие ветераны с ужасом вспоминали бои в «большом пространстве Ржева».
Вот что пишет один из участников тех боев Пётр Михин в своей книге «Артиллеристы, Сталин дал приказ!»:
«Мы наступали на Ржев по трупным полям. В ходе ржевских боёв появилось много «долин смерти» и «рощ смерти». Не побывавшему там трудно вообразить, что такое смердящее под летним солнцем месиво, состоящее из покрытых червями тысяч человеческих тел. Лето, жара, безветрие, а впереди — вот такая «долина смерти». Она хорошо просматривается и простреливается немцами. Ни миновать, ни обойти её нет никакой возможности: по ней проложен телефонный кабель — он перебит, и его во что бы то ни стало надо быстро соединить. Ползёшь по трупам, а они навалены в три слоя, распухли, кишат червями. Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, осыпая червями, в лицо бьёт фонтан тлетворной вони. Но вот пролетели осколки, ты вскакиваешь, отряхиваешься и снова — вперёд».
Ожесточенные кровопролитные сражения по периметру Ржевско-Вяземского выступа имели огромное стратегическое значение для достижения перелома в пользу Красной Армии на всем советско-германском фронте. В течение всего этого времени мощнейшая группа немецких армий «Центр» была связана боями и не могла не только наступать на Москву, но и перебросить свои отборные дивизии на южный фланг. В драматической ситуации 1942 года, когда решалась судьба войны под Сталинградом, для СССР это было особенно важно. Благодаря мужеству и отваге наших бойцов 5 марта 1943 года 9-я армия вермахта вынуждена была отступить…

Андрей Коробцов и Константин Фомин — победители конкурса на лучший проект Ржевского мемориала

На конкурс по увековечиванию памяти павших подо Ржевом бойцов было представлено более двадцати проектов. В итоге был определен проект-победитель «Я убит подо Ржевом» 32-летнего скульптора, выпускника Академии живописи, ваяния и зодчества им. Глазунова Андрея Коробцова и 29-летнего архитектора Константина Фомина. А установлен памятник будет у деревни Хорошево Ржевского района Тверской области. Он станет самым величественным в истории новой России. Его уже сравнивают с известным во всем мире скульптурным комплексом «Родина мать», что в Волгограде, с памятником «Алеша» во втором по величине городе Болгарии Пловдиве и с фигурой «Воина освободителя», стоящего с девочкой на руках и с опущенным мечом в Трептов парке в Берлине.
Масштабная композиция на Ржевщине увековечит память более чем 600 тыс. бойцов и офицеров Красной армии, павших в боях под Ржевом в 1942-1943 годах. Цифра этих потерь тоже давно дискуссионная и в иных источниках доходит до 1, 3 млн человек (а то и «свыше 2 млн»). Ведь сюда приплюсовывают и многочисленные утраты войск Калининского и Западного фронтов, проведших Ржевско-Вяземскую операцию. В ней, по официальным данным, полегло более 272 тыс. солдат и офицеров при 505 тыс. санитарных потерь.
Но, к слову, и немцам досталось: только с 1 января по 30 марта 1942 года группа армий «Центр» потеряла здесь более 330 тыс. человек. Так что «неоправданные жертвы» советской стороны были отнюдь не напрасны!
Комплекс включает в себя и музей. Архитектурная его особенность в том, что он символически представляет собой разрушенный гитлеровцами до основания Ржев. Имена документально подтвержденных 62 тысяч павших на Ржевско-Вяземском выступе высечены на металлических плитах. Их вмонтируют в две подпорные стены 6-метровой высоты. А перед началом строительных работ на четырех гектарах была проведена тщательная работа по разминированию. И было найдено более полутысячи различного рода взрывоопасных предметов. А ведь эти поля десятки лет распахивали!
Создание Ржевского мемориала ведется не только на государственные деньги, но в основном на добровольные пожертвования. И очень часто в строке, где жертвователь указывает свое имя, многие вписывают имена своих отцов и дедов, воевавших на Калининском фронте.
Русские, белорусы, евреи, украинцы, казахи – люди разных национальностей отдали свои жизни здесь, под Ржевом, чтобы преградить путь фашизму. В Рославльском историко-художественном музее хранятся ценнейшие документы – это письма с фронта пропавшего без вести в боях подо Ржевом Николая Иосифовича Фескина. Он писал их своей тогда совсем маленькой дочери — Мире Николаевне Колобневой, которая и передала на хранение эту бесценную семейную реликвию. И каждая строка в этих бесхитростных письмах дышит надеждой, любовью и верой.
Это о них, сотнях и сотнях советских бойцов, написано одно из самых пронзительных стихотворений уроженца Смоленщины Александра Трифоновича Твардовского «Я убит подо Ржевом». Часто его публикуют в сокращенном виде. Но сейчас самое время перечитать его полностью.
Галина КУЗЬМИНА.

Александр Твардовский
«Я убит подо Ржевом»
Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.
Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки,-
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна ни покрышки.
И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.
Я — где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я — где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;
Я — где крик петушиный
На заре по росе;
Я — где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;
Где травинку к травинке
Речка травы прядет, —
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.
Летом горького года
Я убит. Для меня —
Ни известий, ни сводок
После этого дня.
Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.
Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?
Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?..
Этот месяц был страшен,
Было все на кону.
Неужели до осени
Был за ним уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался он?
Нет, неправда. Задачи
Той не выиграл враг!
Нет же, нет! А иначе
Даже мертвому — как?
И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она — спасена.
Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.
Мы — что кочка, что камень
Даже глуше, темней.
Наша вечная память —
Кто завидует ей?
Нашим прахом по праву
Овладел чернозем.
Наша вечная слава —
Невеселый резон.
Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам — все это, живые.
Нам — отрада одна:
Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос, —
Вы должны его знать.
Вы должны были, братья,
Устоять, как стена,
Ибо мертвых проклятье —
Эта кара страшна.
Это грозное право
Нам навеки дано, —
И за нами оно —
Это горькое право.
Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.
Всем, что, может, давно
Вам привычно и ясно,
Но да будет оно
С нашей верой согласно.
Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли,
И в тылу у Москвы
За нее умирали.
И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.
Нам достаточно знать,
Что была, несомненно,
Та последняя пядь
На дороге военной.
Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить.
Та черта глубины,
За которой вставало
Из-за вашей спины
Пламя кузниц Урала.
И врага обратили
Вы на запад, назад.
Может быть, побратимы,
И Смоленск уже взят?
И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже!
Может быть…
Да исполнится
Слово клятвы святой! —
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.
Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!
Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг, —
О, товарищи верные,
Лишь тогда б на воине
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне.
В нем, том счастье,
бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.
Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.
Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос ваш мыслимый.
Братья, в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, —
Были мы наравне.
И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,
Чтоб за дело святое,
За Советскую власть
Так же,
может быть, точно
Шагом дальше упасть.
Я убит подо Ржевом,
Тот еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?
В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?
Ах, своя ли, чужая,
Вся в цветах иль в снегу…
Я вам жизнь завещаю, —
Что я больше могу?
Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше
служить.
Горевать — горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать —
не хвастливо
В час победы самой.
И беречь ее свято,
Братья, счастье свое —
В память воина-брата,
Что погиб за нее.

Архивы

© Рославльская правда 2019 - 2021. Использование материалов сайта в сети Интернет, в печатных СМИ, на радио и телевидении только с разрешения редакции. При публикации материалов, ссылка на сайт обязательна. Мнение редакции не всегда совпадает с мнением авторов публикаций. За высказывания посетителей сайта редакция ответственности не несет.