Во второй половине 50-х годов теперь уже прошлого века Рославльский горком партии рекомендовал меня, участника Великой Отечественной войны, для учебы в советско-партийной школе. Перед поступлением надо было пройти так называемую мандатную комиссию. Это беседа с уполномоченным на то секретарем обкома партии и проверка документов.
Когда на собеседовании я сказал, что воевал в составе 2-й Ударной армии Волховского фронта, секретарь обкома нахмурился: «Так вы власовец?». И эту фразу он повторял несколько раз. Мандатную комиссию я не прошел и не стал слушателем совпартшколы.
Пишу об этом в качестве небольшого вступления.
В канун нынешнего года знакомый доцент Смолгосуниверситета подарил мне недавно вышедшую книгу, озаглавленную «Долина смерти» (сборник, составитель И. Иванова, «Яуза», Москва). На обложке изображена поляна, устланная телами погибших красноармейцев.
Взглянул я на эту обложку, и тут же в памяти ожили фронтовые картины: наши позиции лета 1942 года недалеко от деревни Мясной Бор Новгородской области.
Именно в этих местах созданная в составе Волховского фронта 2-я Ударная армия получила задачу деблокировать Ленинград. Оборона противника была прорвана, но армия понесла огромные потери, была обескровлена и попала в окружение. В состав 2-й Ударной некоторое время входила и наша 374-я дивизия, где в звании младшего лейтенанта я командовал стрелковым взводом.
В конце марта 1942 года на Волховский фронт прибыли генерал-лейтенант Власов и представитель ставки Верховного Главнокомандующего маршал Ворошилов. Генерал Власов до этого хорошо зарекомендовал себя в боях под Москвой и получил высокую оценку от Верховного Главнокомандующего. К нам он прибыл на должность заместителя командующего фронтом.
В апреле 2-я Ударная попала в окружение, там уже не было линии фронта, были отдельные очаги, где велись боевые действия. Чтобы спасти положение, Власова в это время назначили командующим армии.
Страшные то были дни. Красноармейцы гибли не только от снарядов и пуль, но и от голода, трупы лошадей считались у нас деликатесом. Хорошо помню, как мы семь дней варили конскую ногу.
В книге «Долина смерти» собраны воспоминания участников тех событий. К сожалению, среди авторов этих воспоминаний я не нашел людей из дивизии, в которой в то время служил.
Конечно, с позиции простого командира взвода я не могу масштабно судить о событиях тех дней. Но в памяти отчетливо сохранились бои, в которых довелось участвовать, чтобы дать возможность выйти из окружения нашим бойцам.
После того, как немецкие войска смогли перекрыть горловину и полностью замкнуть кольцо окружения, наш батальон вместе с другими подразделениями отвели в ближайший тыл. Туда прибыло и пополнение. Это были в основном заключенные, отбывавшие наказание по бытовым статьям. Легко представить себе боеспособность такого пополнения. Мы готовились прорвать кольцо окружения.
Прибыло к нам и танковое подразделение. Десантом на танковой броне бросились в атаку. В это время налетели немецкие бомбардировщики. Такой силы бомбежки я больше не переживал на войне. Наш танк провалился в какую-то старую песчаную выработку, из которой так и не смог выбраться. Три дня мы там отражали вражеские атаки. Когда в строю оставалось только несколько бойцов, на позицию пробрался с бойцами комиссар полка Красильников.
В июле 1942 года разведка донесла, что большая группа окруженцев находится в труднодоступных болотистых местах и положение их критическое. Довелось участвовать в их спасении и мне. Там впервые участвовал в рукопашном бою. За ночь удалось вывести на Большую землю более двух тысяч красноармейцев. Каким-то чудом в строю из всего нашего взвода остался только я.
К чему все это пишу? Бойцы и командиры 2-й Ударной армии сражались героически. Они делали все, чтобы выполнить поставленную задачу. А что касается генерала Власова – он оказался просто малодушным человеком, трусом. Армия не сдавалась в плен, она сражалась до последней возможности. Сдался Власов с малочисленной группой из шести человек. Финал его жизни закономерен и справедлив.
За время службы у немцев генерал-предатель так и не заслужил у них полного доверия. Ему удалось сколотить из предателей так называемую Русскую освободительную армию. Но хозяева не допустили РОА для участия в военных действиях. Просто сам факт существования РОА они использовали как средство морального воздействия на Красную Армию. Но такой расчет оказался блефом.
Только в мемориальном комплексе «Мясной Бор» захоронено около 40 тысяч советских воинов. А всего в тех местах полегло на полях сражений более ста тысяч. До сих пор члены поисковых отрядов поднимают останки доблестных бойцов 2-й Ударной армии и достойно перезахоранивают их. Многие погибшие остаются безымянными героями войны. Честь им и слава!
