{phocagallery view=category|categoryid=69|imageid=3401|float=left}
В автобусе услышал разговор двух пассажиров-рыболовов:
— Ну, где был на выходных?
— Отвел душу на Трясогузке, окунь брал как ошалелый – обловился!
— А я, как всегда, на Пионерлагере: подлещик, плотва… Взял судака на спиннинг…
Случайно подслушанный незамысловатый диалог вызвал улыбку, побудил к воспоминаниям.
Первый год затопления ложа Десногорского водохранилища – весной 1979 – породил бурю эмоций у приверженцев рыбалки: неожиданно под самым боком образовалось целое, по местным меркам, море – 42 кв. км! Вот где раздолье!
Не только солидная Десна, но и такие тщедушные, еще вчера воробью по колено, речушки, как Сельчанка, Гнездина, Соложа и многие другие раздались вширь на сотни метров, полноводно затопив берега с извилистым контуром и своеобразным рельефом, образовав многочисленные заводи, заливы, плесы и затоны. С непривычки толком разобраться во всем этом «хозяйстве» оказалось нелегко. Во многих местах был затоплен лес, и деревья медленно и мучительно умирали, стоя «по плечи» в воде; по всей акватории плавало много топляка – не утилизированных вовремя стволов поваленных деревьев, один конец которых, наиболее тяжелый, был притоплен, а другой уродливо торчал из воды. Сколько лодочных моторов, а то и лодок, пострадало от подобных коварных препятствий! Со временем все приводилось в порядок: организовывались субботники, привлекались специальные катера-водометы, задействовалась тяжелая техника. Медленно, но берега все же обретали надлежащий вид.
Каждому госинспектору рыбоохраны вменялось в обязанность вести специальный дневник, куда записывались основные показатели, фенологические наблюдения и все, что могло пригодиться в работе. Листаю свои архивные дневники за 1981-84 годы, когда работал участковым именно по Десногорскому водохранилищу; порой не хватало места на отведенных для записей страничках: убористым почерком фамилии, фамилии, фамилии… В основном тех, кто не гнушался вопреки существовавшим Правилам рыболовства применять запрещенные способы и орудия добычи: сети, бредни, телевизоры, остроги, электроток. Небывалый всплеск количества рыбы во вновь образованном водоеме (щука, окунь, плотва, лещ) вызвал не меньший всплеск и браконьерства.
Кроме рыбоохраны к работе привлекались егеря охотобщества, общественные инспекторы, милиция, добровольные помощники: ни один рейд не оставался без показателей.
По понедельникам на планерке у старшего госинспектора Александра Ивановича Пищенко устраивался «разбор полетов». Рассматривались протоколы не только рославльские и десногорские, но и из соседних Ельнинского и Починковского районов, по части территории которых расплескал свои воды пруд-охладитель САЭС.
Возникали казусы с определением места обнаружения правонарушений, так как стандартная формулировка «на Десногорском водохранилище» была слишком общей, не конкретной, а общепринятой согласованной привязки к местности в большинстве случаев не существовало. Это вызывало определенное неудобство. Часто на словах ситуация пояснялась приблизительно так: «Ну, это в том месте, где мы прошлый раз лося в воде видели». Или: «В той заводи, где малины много». Долго так продолжаться не могло.
Однажды на очередной планерке старший инспектор – человек строгий, требовательный, пользующийся всеобщим уважением и непререкаемым авторитетом – протянул мне распечатанную на «синьке» (ксероксов еще не было) карту водохранилища и на словах приказал: «Как участковому поручаю изучить местную топонимику, уже традиционно привычную уху, добавить свои предложения и дать названия всем помеченным на карте участкам, чтобы в дальнейшем легче было ориентироваться во всей хитрой сети гидрографии. Срок – неделя!»
Работа закипела.
Уже привычных топонимов, таких как Чертов ров, Трояново, Кукуевка, Серебрянка, Брянцовка, явно не хватало, и в ход пошли Малиновая заводь, Залив Трясогузки, Зеленая роща, Пионерлагерь, Загон и т.д.
Причём, и это важно, названия выбирались не по принципу трёх «П» — палец, пол, потолок, — а имели определённое обоснование, логическое объяснение. К примеру, неблагозвучное название «Мусорка» присвоено одному из рукавов не из высокомерного презрения, а потому, что когда-то сюда на берег свозился строительный и бытовой мусор при возведении тогда ещё посёлка энергетиков (статус города Десногорск приобрёл позднее). Требуют ли пояснения названия Дачный залив, затон Коряжный, Цаплевая заводь?..
Все наиболее облюбованные рыбаками участки были обозначены на схеме в срок и в полном объеме. Карту вывесили для общего обозрения в помещении инспекции, и она пользовалась вниманием многочисленных посетителей, которые, изучая ее, то и дело заносили пометки в блокноты, а то и снимали самодельные копии.
Прошло более тридцати лет. Как оказалось, большинство названий сохранилось и ими пользуются, порой даже не задумываясь, откуда они появились.
Рисунок автора
